Глава 7. Вновь зазвучали литавры и взвился над башней зеленый флаг. Ворота замка распахнулись и из них бесшумным потоком полились лучники в зеленых длинных плащах. Лучники двигались легким быстрым шагом, устремившись в выжженный Меганной проход. Бесшумно скользя по траве не нарушая при этом строя, лучники когорта за когортой бежали к ближайшему лесу. Достигнув леса лучники стали растворяться в его чаще.
Строй летящих медленно восстанавливался, полководцы пытались закрыть брешь легионом кнехтов и рыцарей. Рыцари, семенившие вначале легким шагом, увидев скользящих по полю лучников, стали набирать скорость и вскоре перешли на галоп.
«Это вольные! Не дайте им добраться до леса… из леса их сможет выкурить разве что Кресп! – кричал на скаку КайКейрон, командир легиона рыцарей баолли. Попоны баолийского легиона были ярко-желтой материи, украшенные пальмовыми ветвями и с высоты птичьего полета строй рыцарей выглядел как наступающий солнечный фронт, радостно заливающий зеленый луг. С грохотом опустились забрала, тяжелые турнирные копья были нацелены прямо в спину бегущим лучникам. Ещё миг … ещё одно мгновение и стальная волна закованных в броню конников настигнет этих беззащитных людишек и размажет их по земле, затопчет конями, искромсает и порвет в клочья копьями и мечами. Но над полем разнесся соколиный клич, когорты лучников распались, превратившись в широкую цепь. Не оглядываясь, лучники в зеленых накидках ускорили бег и словно полетели по зеленому лугу, каждый из них знал теперь только скорость могла спасти его. Каждый из лучников бежал так как будто это последний марафон в его жизни.
«Сир! Половина из них уже в лесу – мы еле-еле догоним последних» - попытался докричаться до КайКейрона его оруженосец. «Нет! Они не уйдут от нас – через час их головы будут торчать на кольях, а я получу от правителя новый замок!» - продолжая гнать своего коня, отвечал ему КайКейрон: - «Вперед и только вперед!». Оруженосец вскинул рог и над полем зазвучал сигнал к атаке. Так и не нагнав в поле врага, строй рыцарей на всём скаку врубился в лес.
На опушке леса, в развилке одного из деревьев, стоял светловолосый, длинноухий юноша, зеленый плащ развивался за его спиной, а взгляд его цепко ощупывал луг, по которому галопом неслись рыцари в желтых попонах. «Ушастый! Все наши достигли леса – у нас без потерь» - доложил ему стрелок с нижней ветки. «Прекрасно мой друг … просто шикарно, я даже мечтать о таком не мог» - откликнулся Ушастый и залился соколиным кличем. Вольные, а именно так именовали себя стрелки в зеленых плащах, повинуясь приказу своего командира, стали ловко взбираться на деревья.
«Ну что ж… попируем» - рассмеялся Ушастый и приложился к утонченной, зеленоватого стекла, бутылке. Из горлышка бутылки, потекло багровое, терпкое вино и окрасило рубаху Ушастого красным цветом, цветом настоящей человеческой крови.
Убрав бутылку, Ушастый достал лук и натянув тетиву вложил в него две стрелы, кровожадная ухмылка пробежала по его испачканному лицу и он замурлыкал под нос песню:
- «Мой дедушка был Робин Гуд»
Грохочущая волна рыцарей на полном ходу врубилась в опушку леса…
- «Он там был гуд и тут был гуд»
Две стрелы с визгом сорвались с тетивы Ушастого…
- «Но норовом был он очень крут»
Стрелы достигли влетевших на опушку рыцарей и угодили в смотровые щели шлемов…
-«Уж очень.. очень крут….»
Два рыцаря с грохотом рухнули на землю с коней и замерли, только кровь продолжала фонтанировать из их шлемов.
Тем временем раздался дружный стон спускаемой тетивы на многих луках, разъяренный рой стрел дружно ударил в стальную волну наступающих рыцарей… и волна споткнулась… захлебнулась своей же массой и стала распадаться. Рыцарский доспех хорошо закрывал от легких стрел, но острые жала с легкостью находили бреши в обороне: – смотровые щели, сочленения в доспехах и просто не защищенные места –всё использовали вольные для умерщвления своих врагов.
Поняв, что никто их не собирается встречать в честном бою, рыцари попытались рассредоточится и прикрыться щитами, но закрывшись с одной стороны, сразу же получали острое жало с другой – вольные хорошо знали свою работу. Рыцари бесцельно кружились у оснований деревьев, не в силах достать засевших на ветвях стрелков, а на них лилась волна за волной оперенная сталью смерть. «Назад! Отступаем – нам не достать их, труби отход» - орал на оруженосца КайКейрон. Оруженосец прислонил к губам рог и …, оперенная зеленым пером стрела, с гулким звоном пробила его шлем и впилась между глаз. Так и не издав ни одного звука оруженосец сполз под копыта своего коня. «Твари!!! Мерзкие твари! Где ваша честь!» - разразился гневной триадой КайКейрон – «Я еще доберусь до вас! Я убью вас всех!». КайКейрон, пришпорил коня и направил его на опушку леса; многие рыцари, увидев отступление лидера, сделали тоже самое. КайКейрон стегал коня всё яростнее и жестче – «Быстрее кляча! Быстрее! Иначе мы тут сдохнем с то….» Жгучая, неистовая боль пронзила шею рыцаря, он пошатнулся и вывалился из седла. Конь уже выскочил на просвет опушки, когда рыцарь грохнулся на землю и распластался на спине. Густая теплая жидкость полилась КайКейрону за воротник, тело парализовало и оно не слушалось; с огромным усилием он смог поднести правую руку к шее и нащупать торчащий из неё деревянный прут. КайКйрон напряг мышцы и переломил прут, он поднес его к глазам и увидел, что это была оперенная часть стрелы, оперенной зеленным пером стрелы. Взор КайКерона поплыл и рука его бессильно упала на землю, но краем глаза он заметил, что с дерева спрыгнул лучник в зеленом плаще. Лучник склонился над Каем и два ярко зеленых глаза стали буравить его, светлые волосы лучника развиваясь на ветру иногда хлестали того по залитой кровью рубахе. «Я не стану вынимать стрелу!» - сказал лучник: - «ты умрешь медленно и безболезненно, но прежде чем умереть подумай, почему нет чести в наших душах?… почему месть затмевает наш разум?». Так же бесшумно как появился, лучник скрылся в кроне деревьев. Сознание покидало Кая, но прежде чем окончательно угаснуть, он вспомнил горящие деревни и трупы женщин и детей на подходе к Путинбургу…».
Лишь пара рыцарей смогли вырваться из этой кровавой бойни.
P.S.
Все имена и фамилии изменены да и вообще все герои вымышленные 
Добавлено (23.11.2008, 19:28)
---------------------------------------------
Решил, что нельзя оставлять творение не оконченным) потому взял и дописал)
Глава 8.
На дозорной башне стояли два рыцаря в тяжелых боевых доспехах, рядом с ними крутился оруженосец, облаченный в кожаную куртку и вооруженный длинный луком.
В свете заходящего солнца, рыцари обозревали битву продолжавшуюся у стен Путинбурга. «Они теснят мечников Димекмуса Брат!» - сказал один из них – они почти прижали их к стенам, и они почти обложили лес где засел Ушастый». «Не горячись Форекастер, я всё это хорошо вижу» - ответил ему второй рыцарь. «А ещё я вижу…» - и злая улыбка заиграла на лице рыцаря: - «что они обнажили свои фланги и подставили нам тыл!!!» «Баралгин!!! Твой план работает» - с радостью закричал Форекастер – «Давай же раздавим их брат!!!»
«Гимекма! С лучниками на стену …прикройте Димекмуса» - скомандовал Баралгин. «Есть сир!» - и оруженосец скрылся в провале башенной лестницы.
«В седло брат! Ты знаешь что делать… да прибудет с нами сила» - сказал Баралгин.
Баралгин с Форекастером разом бросились вниз по лестнице и ещё долго эхо разносило топот их, окованных сталью, сапог.
Тем временем в лесу кипела ожесточенная перестрелка, лучники Ушастого безуспешно пытались остановить стальную волну надвигающихся на них кнехтов и арбалетчиков. «Они сложили «черепаху» нам не пробить их» - кричал Ушастому один из вольных. «Продолжать стрельбу» - орал в ответ Ушастый – «держать их на себе». Стрела за стрелой срывалась с тетивы Ушастого и устремлялась в строй нападавших. Стрелы тяжелым металлическим дождем стучали по щитам кнехтов не причиняя им особого вреда, лишь редкая стрела находила брешь в обороне и тогда воин падал, но на смену ему в строй сейчас же вставал новый. За спинами кнехтов лучники и арбалетчики выстраивали строй и наконец сгруппировавшись дали одновременный залп по лесу. Туча стрел на мгновенье заслонила пол неба.
«За деревья!!!» - заорал Ушастый и лес залился соколиным свистом. Одновременно пол сотни людей в зеленых накидках прильнули к древесным стволам. Со свистом и стоном, ломая ветки, стрелы впились в древесные стволы, но так и не испили человеческой крови. «Залп!» - заорал Ушастый. Пол сотни стрел сорвалось с луков вольных накрыла лучников летящих. По строю летящих прокатилась волна криков страданья и боли. Многие из них теперь лежали на земле утыканные стрелами с зеленным опереньем, раненые катались по земле, истекая кровью, оставшиеся в живых бросились под прикрытие строя кнехтов.
Передняя линия кнехтов расступилась и сквозь бреши в строю стали просачиваться маргорские тяжелые арбалетчики, растянувшись в линию они припадали на одно колено и взводили арбалеты. Линия выстроилась и подняла арбалеты в строну леса. «Огонь!» - скомандовали командиры когорт. Тяжелые болты засвистели в сторону леса, но не долетели до опушки около десяти шагов и густо утыкали лесной подлесок. «Торопятся черти… а зря.. на тот свет для всех прописана очередь» - усмехнулся Ушастый. «Арбалетчиков в мясо» - заорал Ушастый – «Залп!!!» Пол сотни стрел с звонким свистом ударили в линию арбалетчиков, линия значительно поредела, для тех кто упал подошла очередь на тот свет, а те кто туда не торопился поспешно стали прятаться за спины кнехтов.
Глава 9.
Два легиона рыцарей в полной выкладке гарцевало у главных ворот Путинбурга. Легион Баралгина и легион Форекастера готовились к атаке. Раздался бой литавров, ворота распахнулись и конница полилась в ворота широкой металлической змеей. Вылетая из ворот «змея» распадалась на две; одна из них устремилась напрямую к осажденному лесу, вторая забирая чуть восточнее заходила на осадный лагерь летящих. И первый и второй легион заходил врагу в тыл.
Лагерь летящих взорвался, дозорные один за другим несли вести своим лидерам о внезапной атаке рыцарей Путинбурга и об угрозе атаки самой ставки. Услышав данную весть Маргор вскочил с походного стула и закричал: - «Едрить их за ногу! В рот им компот! чертовы конспираторы… - Пума ! останови их!». Зазвучал рог и навстречу рыцарям Путинбурга устремился летучий эскадрон Пумы.
Тем временем рыцари Путинбурга, охватили и взяли в кольцо отряды теснившие Димекмуса. Не прошло и десяти минут, как правильный строй мечников был смят и разделен конницей на отдельные сражающиеся отряды. Мечники теперь отражали удары с трех сторона, отступали и погибали десятками. Сметя оставшихся мечников, рыцари продолжили своё наступление. Легион баралгина растянувшись по полю широким полумесяцем мчался к ставке Летящих. Навстречу из лагеря им вылилась такая же бронированная волна маргорских рыцарей под предводительством Пумы. Впереди строя, виртуозно орудуя копьем неслась Пума. Эту воительницу знали многие в Мортии. Её статная фигура ярко выделялась среди других женщин и многие ею восхищались, восхищались так же как восхищались её виртуозным умением обращаться с копьем. Пума, вырвавшись вперед строя, резко остановила коня, поднесла рог к губам и затрубила, одновременно другой рукой воткнула в землю свой штандарт. Со стороны Путинбургской конницы от стоя отделился Баралгин и так же затрубил в рог. Две металлические волны конницы замедлили свой бег и остановились на расстоянии трехсот шагов друг от друга. Баралгин подъехал к Пуме и воткнул свой штандарт рядом.
Над стоящими рыцарями пронесся рев: - «Поединок! Поединок!»
Ярко зеленые глаза пумы сверлили Баралгина, он поднял забрало шлема и улыбнулся: - «Не так и не здесь я хотел видеть тебя…». Пума оскалилась: - «Не место и не время об этом говорить…», её латная рукавица ударила в резной нагрудник – «Приветствую тебя идущего на смерть!». «Значит ты не забыла..» - латная рукавица Баралгина так же ударила в нагрудник – «Приветствую тебя идущая на смерть!». Оба понял что диалог окончен.
Баралгин опустил забрало, Пума надела шлем, мужчина и женщина развернув коней стали удаляться друг от друга. На расстоянии двухсот шагов, они вновь развернули коней и пришпорив их, начали стремительно набирать ход. Прильнув к шеям своих скакунов, выставив вперед копья, они неслись друг на друга, и над полем не было более ни одного звука, кроме топота их копыт.
Двадцать метров… и плотнее прижаты щиты
Десять метров и загорается ярость в глазах…
Удар… срежет металла и звук ломающегося копья…
Они пронеслись друг мимо друга, Баралгин отбросил в сторону сломанное копье и вытащил меч. Развернув коней они снова понеслись навстречу друг другу.
Десять метров…. Пять.. и копьё Пумы, найдя брешь в его защите, металлическим жалом впилось в левое предплечье Баралгина, выбивая того из седла.
Дружный стон разочарования пронесся по строю Путинбуржцев, сотни глаз устремили свой взгляд в сторону, распластанного на земле тела. Секунда.. вторая…показавшиеся вечностью… и правый кулак Баралгина взлетел в небо и распрямил средний палец. Вопль радости и одобрения выдали из себя Путинбуржцы. Баралгин поднялся с земли и подняв с земли меч крепко сжал его в руках. Пума сплюнула на землю и развернула коня: - «Ну почему ты никогда не останавливаешься?!» - закричала она. Пришпорив коня и опустив копьё Пума понеслась на Баралгина. «Ты сам виноват … ты сам всё решил …» - шептала она и две крупные слезы покатились по её щекам.
Баралгин широко расставил ноги и выставил меч вперед, он неподвижно ждал приближения Пумы, её копьё было нацелено прямо ему в грудь. Безмолвный строй рыцарей наблюдал, как всадница галопом неслась на стоящего на земле рыцаря, ещё пара секунд и её копьё проткнет его насквозь. «Ты сам всё решил…» ещё раз прошептала Пума и зажмурилась. За долю секунды до удара Баралгин развернулся на левом каблуку и пропустив копьё мимо себя, со всей силы рубанул по нему. Окованное металлом древко копья выдержало удар, но под его действием ушло вниз и воткнулось в землю, увлекая по инерции за собой всадницу. Пума не видела этого маневра, она лишь почувствовала, как копьё резко ушло вниз и выбило её из седла. Описав высокую дугу Пума со всего маху врезалась в землю, потеряв ориентацию в пространстве и счет времени. Баралгин, не чувствуя веса доспеха, широким шагом бежал к упавшей всаднице. Подбежав к Пуме Баралгин с плеча рубанул по её шлему, и только он сам знал, что в последний момент, он развернул меч плашмя и удар лишь оглушил Пуму. Получив удар, начавшая подниматься пума, отлетела на два метра и потеряла сознание.
Крик ликования разнесся над толпой Путинбуржцев они уже победили, а победив сейчас они победят и снова. Оба строя рыцарей, не ожидая команды, дрогнули и стали набирать ход, что бы схлестнуться в жестокой сече.
Тем временем не встречая сопротивления легион Форекастера зашел в тыл осаждавших лес летящих. Тяжелые конники легко смели строй лучников и арбалетчиков летящих и ударили в спину кнехтов. Кнехтам зажатым между конницей Баралгина и лучниками Ушастого не оставалось ничего иного как сражаться, сражаться и умирать. Завязалась кровавая сеча: звон оружия смешался с криками раненых и умирающих, летели отрубленные руки и ноги, катались по полю отрубленные головы и в эту какофонию серебряным молниями вплетались летящие стрелы с зеленым оперением; Лучники Ушастого теперь атаковали кнехтов. Закованные в броню кнехты значительно уступали в атаке тяжелой конницей и их маневренности явно не хватало, что бы отразить атаку и выйти из окружения. Десяток кнехтов продолжал отчаянно сражаться, прижавшись спинами друг к другу, их участь была решена, но они бились как львы и погибли с честью.
Расправившись с кнехтами легион Форекастера развернулся в сторону лагеря летящих, обойдя сражавшийся легион Баралгина, Форекастер направил своих рыцарей на походные шатры. Уже через минуту, рыцари, опьяненные победой, жгли и рубили шатры летящих, защищать их уже было некому, оставшись без прикрытия полководцы летящих благоразумно стали отступать в ближайший замок.
Битва при Путинбурге закончилась, враг отступал пытаясь выстроить оборону, никто уже не помышлял о нападении, многим летящим теперь хотелось всего одного – просто выжить.
Глава Последняя:
Баралгин стоял у городской стены и взгляд его блуждал между звездным небом и кострами горевшими под городскими стенами. Яркие крупные звезды не хотели мириться со светом костров и казалось светили всё ярче и ярче. Но и звёзды, крупные как бриллианты, и костры лишь подчеркивали атмосферу радости и праздника, что играла сейчас в душах Путинбуржцев. Жители праздновали победу, а значит продолжение свое жизни, жизни своих детей и своей родины.
На густо орошенных кровью лугах, теперь стояли праздничные столы, ломившиеся от яств и вин. Глава винной гильдии Ушастый на сей раз не скупился и открыл для всех свои винные запасы. Бочка за бочкой выкатывались из подвалов и опорожнялись. И знать и простой люд сидели за одним столом; легионер пил с землепашцем, а винодел пытался перепить центуриона. Здесь больше не были ни знати ни челяди, здесь все были равны, здесь все были победителями.
Баралгин шел между столами и со вех сторон разносились крики приветствия, одни дружеские объятия сменялись другими. Баралгин поздравлял всех с победой и благодарил за совершенный подвиг, он знал, что именно благодаря этим людям, пирующим сейчас за столами, будет жить и процветать его земля и его любимый город. Баралгин шел в центр луга, где извечный забияка и балагур Ушастый организовал дружный, отплясывающий народный гопак, хоровод. Менестрели держали ритм и ни шум пирующей толпы, ни пьяные крики, не могли перекрыть знакомый мотив: -
Мой дедушка был Робин Гуд
Он там был гуд и тут был гуд
Но норовом бывал он крут
Уж очень.. очень крут….
«Эээх гуляй душа!!!» - закричал Баралгин: - «Славься Путинбург!!!»
Баралгин расстегнул застежки и скинул на землю, украшенный серебром и золотом, тяжелый панцирь. Оставшись в простых холщевых штанах и рубахе, он врубился в пляшущий хоровод и смешался с толпой, где его приняли с гиканьем и улюлюканьем.
А над полем продолжала нестись озорная народная песня: -
Однажды пьяным в кабаке
Устроил он войну
Избил двенадцать мужиков
И не признал вину
Тогда районный прокурор
Изрядно покорпев
Двенадцать он томов собрал
И нам сложил припев
Припев:
Висеть Вам милый Робин Гуд
На том большом суку
Избить двенадцать мужиков
Ну вы совсем ку-ку
И повели его на казнь
Повесить на суку
Но позабыл наш прокурор
Что роб совсем ку–ку
Когда тащились по мосту
Он в реку сиганул
Металась стража по мосту
Наверно утонул…
Закован ведь в колодки был
И вряд ли смог он плыть
Ну утонул беглец в реке
Ну так тому и быть…
Но Робин был большой мастак
Большой хитрец и плут
Он сквозь соломинку дышал
Не мог он утонуть
Спокойно он в воде сидел
Почти что не дышал
А как настала темна ночь
В лесочек убежал
С тех пор в народе сказ идет
О робе что ку-ку
Сидит наш Робин на суку
Поет ку-ку ку-ку
Припев:
Висеть Вам милый Робин Гуд
На том большом суку
Избить двенадцать мужиков
Ну вы совсем ку-ку…
Сегодня Баралгин праздновал победу, но душа его была не спокойна, он знал, что это не последняя Мортийская война.
Конец.
От автора:
Автор благодарит всех участников вышеописанных событий, как поименованных, так и не поименованных в данной летописи. Именно благодаря Вам родилось сие скромное произведение, повествующее о жизни Вархаоса. Автор не претендует на полноту и объективность освещения данных событий ибо автор их воспринимал субъективно со своей точки зрения.
